Итоги образовательной программы фонда «Антон тут рядом» для психиатров и неврологов

Виолетта Иванова, Санкт-Петербург 

Как вы видите ситуацию с диагностикой РАС в вашем районе, городе, области?

Еще лет 10 назад на рутинном неврологическом приеме практически не встречались дети с нарушением социальной коммуникации. Также были редкостью грубые нарушения речевого развития. В настоящее время любой участковый невролог подтвердит существенный рост детей с нарушениями коммуникации и стереотипными формами поведения. Вряд ли это связано только с тем, что раньше таких детей не диагностировали, так как в большом проценте случаев, нарушения достаточно выраженные и очевидные. 

С какими трудностями вы сталкиваетесь в регулярной практике?

В существующей классификации болезней диагноз РАС не значится, он появляется только в МКБ-11, которая готовится к принятию только через год.  Официально диагноз «аутизм» может быть установлен психиатром только после 3 лет. Таким образом, заподозрив диагноз РАС, педиатры и неврологи лишены возможности своевременного установления диагноза и назначения раннего вмешательства по этому диагнозу. Кроме этого, даже в крупных городах получение поведенческой терапии (АВА) и включение в Денверскую модель раннего вмешательства практически недоступно из-за отсутствия обученных специалистов. Государственные центры, которые занимаются ранним вмешательством при РАС единичны и уникальны и захлебываются от несоответствия запроса на реабилитацию количеству специалистов. Специалисты этих центров, проработав в авральном режиме за мизерные деньги несколько лет, переходят в частную практику и продолжают свою деятельность в более комфортном для себя формате. 

педиатры и неврологи лишены возможности своевременного установления диагноза и назначения раннего вмешательства

Также стоит отметить, что часто дети с аутизмом в силу своих психологических особенностей практически лишены возможности получить коррекцию соматических расстройств, которые встречаются при РАС часто (нарушение со стороны ЖКТ, эндокринологические, иммунологические нарушения, стоматологические проблемы). В большем проценте случаев чем обычно, на начальном этапе диагностики требуется хороший невролог и генетик, который сможет провести дифференциальную диагностику РАС и нарушений обмена, дегенеративных заболеваний, эпилептической энцефалопатии, энцефалопатии развития в структуре уточненных генетических синдромов. Для проведения банального осмотра ребенка с РАС требуется на порядок больше времени и умений, а часто еще сопутствующий игровой терапевт, который поможет основному специалисту качественно провести осмотр. Все эти вопросы требуют решения. Возможно, создания специализированного центра для работы с детьми с РАС, где будет собрана  грамотная междисциплинарная команда.

Что вас вдохновляет на работу с людьми с РАС?

Я работаю с детьми с РАС дошкольного возраста. Меня интересует связь РАС с соматическими проблемами, с неврологическим статусом, вегетативной нервной системой, двигательными расстройствами. Это не очень сильная тема в плане доказательности, хотя исследования в этой области во всем мире набирают обороты. Возможно, при проведении соответствующих исследований с грамотно выстроенным дизайном, ситуация изменится, и на РАС на ранних этапах можно будет повлиять не только с помощью психолого-педагогических подходов. Для меня, как доктора, которого учили мыслить клинически, это важно.

Есть ли у вас какая-то мечта или цель в этой области, хотите ли вы что-нибудь изменить или реализовать?

Я осознаю свою ограниченность как доктора в плане лечения РАС. В настоящее время существуют только теории развития РАС. Нет хорошо организованного исследования использования диет, ноотропных препаратов, маркеров повреждения нервной системы. А тем временем, РАС возникает на нейробиологической основе, и симптоматика РАС является отражением нарушения работы головного мозга. У меня есть мечта поучаствовать в раскрытии патогенетических механизмов развития РАС. Я далека от большой науки и прекрасно осознаю это, но поучаствовать в какой-то области исследований как клиницист и исследователь мне бы хотелось. Возможно, учитывая новые появляющиеся данные в области нейроиммунологии и психиатрии, а также острую необходимость в оригинальных отечественных исследованиях на эту тему, это станет возможным.