Итоги образовательной программы фонда «Антон тут рядом» для психиатров и неврологов
Елисей Осин, Москва
Как вы видите ситуацию с диагностикой РАС в вашем районе, городе, области?
Очень противоречивое впечатление. С одной стороны, в Москве, где я живу и в основном работаю, есть очень много прекрасно подготовленных врачей, которые очень хорошо справляются с основными медицинскими задачами: вовремя и правильно устанавливают диагноз, помогают сориентироваться в маршруте, при необходимости назначают лекарства, помогают с оформлением нужных бумаг. С другой — невозможно сказать, что это система, что это полноценно работающий механизм. Постоянно можно столкнуться со сбоями совершенно неожиданными, и их так много, что это уже не назвать просто эксцессами. Например, зачем-то маленьким детям регулярно предлагают госпитализации для уточнения диагнозов, почему-то некоторые дети по-прежнему получают неверные или даже несуществующие диагнозы, по-прежнему в истории рекомендаций почти у каждого ребенка можно увидеть научно необоснованные рекомендации и лекарства.
Мне кажется, с одной стороны, сейчас в Москве есть очень много возможностей как для детей и их семей, так и для специалистов получать информацию, получать помощь, учиться, вместе преодолевать тяжесть этой проблемы с расстройствами развития. С другой — эти возможности пока не на уровне постоянно работающей системы, они на уровне отдельных историй, хоть и порой замечательных. Важно, что эти замечательные истории происходят не только в коммерческой медицине, они есть и в государственных учреждениях: взять хотя бы Московский городской психолого-педагогический центр, в котором проводятся группы «Ранняя Пташка». И есть качественные занятия, но этого пока слишком мало.
есть качественные занятия, но этого пока слишком мало
С какими трудностями вы регулярно сталкиваетесь в своей практике?
Мне лично в моей медицинской работе очень не хватает трех вещей:
1. Наличия стандартизированных инструментов для измерения самых разных показателей, связанных с развитием и поведением. Они существуют на других языках, но на русский официально переведены и адаптированы не были. Эти инструменты могут мне помогать измерять изменения под воздействием терапии, могут помогать определять интеллектуальные сложности и возможности, могут помогать выявлять дополнительные расстройства. Пока это приходится делать исключительно на основании клинического впечатления.
2. Возможности решать некоторые сложные вопросы командно. Конечно, так получилось, что благодаря общению с большим количеством коллег смежных специальностей, я «нахватался»: как минимум, что-то понимаю, а иногда могу советовать и вне области психиатрии и поведения. При этом есть вопросы, которые требуют именно узкого взгляда и подхода человека, который с одной стороны, говорит с тобой на одном языке, с другой — обладает знаниями, которыми ты не обладаешь. Очень хочется не пересылать друг другу детей и их семьи, а сидеть в одном пространстве и вместе решать сложные вопросы.
3. Связи с чужим опытом. Мне кажется, что есть много чего, что затрудняет передачу опыта. Первое, что мне приходит в голову — это то, что я лично как будто на другом языке говорю с коллегами. Есть проблема расстояний, есть проблема времени, которое не дает встретиться, а есть проблема просто непринятия основ, на которых мы стоим. Мне например, очень сложно говорить с человеком, который говорит, что «проблема расстройств аутистического спектра преувеличена» — это сразу нас разводит в стороны. И это вызывает сожаление, потому что при всем при этом у коллег, даже у тех, кто не разделяет мои позиции, есть чему учиться и есть на что смотреть.
Что вас вдохновляет на работу с людьми с РАС?
Много чего, конечно, но в первую очередь — возможность видеть удивительные истории любви и преодоления. Аутизм — это очень разнообразная, очень сложная проблема. Где-то аутизм — это отдельные сложности общения, где-то — глубокое нарушение с букетом сопутствующих сложностей. Но почти всегда это сложность, которая затрудняет человеку, на мой взгляд, главное — общение.
И именно истории преодоления этой сложности, истории встреч человека с самим собой, людей с РАС с другими людьми — как с аутизмом, так и без, — иногда бесконечно красивые истории, они вдохновляют на то, чтобы пытаться какое-то свое место в этом искать.
Есть ли у вас мечта или цель, которую бы вам хотелось достичь в этой области?
Больше всего на свете мне хочется объединения с коллегами. Объединиться в одну команду с одной целью, но массой возможностей. Настроить связи, найти, наладить один язык. Мы все и сами по себе замечательные, умные, талантливые, но вместе мы не просто сильнее, мы еще и свободнее, мы можем быть более творческими и созидательными.
Больше всего на свете мне хочется объединения с коллегами
Пространство помощи людям с аутизмом требует строительства и создания, а не перестройки и косметических изменений. Мне кажется, вместе это будет не просто проще построить, но еще и выйдет что-то красивое, плюс, конечно, будет гораздо веселее.
Пространство помощи людям с аутизмом требует строительства и создания