ПТСР и аутизм. Личный опыт

«Мой травматичный опыт нередко обесценивался другими людьми. Мне регулярно внушали, что мои проблемы не настолько серьезные».

Юлиана Якуббо — аутичная девушка, педагог и ABA-терапевт — рассказывает об опыте ПТСР при аутизме.

ПТСР — это расстройство, которое может возникнуть после переживания травматического события в жизни.

Симптомы включают в себя:

• повторные переживания травматического события — флешбеки; 
• избегание триггеров, связанных с событием; 
• негативные изменения в настроении и мышлении; 
• гипервозбуждение;
• эмоциональную дисрегуляцию.

Источник: DSM‑5, APA, 2013.

При этом не любое травматическое событие для каждого человека соответствует симптомам ПТСР, а только если оно оказывает существенное влияние на изменения в психике.

Аутичные люди более уязвимы к ПТСР. 

Согласно исследованию, у аутичных людей вероятность ПТСР в течение жизни достигает 60%, при этом более 40% демонстрируют вероятное ПТСР в течение последнего месяца.

При этом довольно мало исследований, которые были бы посвящены коморбидности ПТСР и РАС, а также особенностям клинических проявлений и методов терапии. В частности, аутичные люди могут переживать как травму более широкий круг жизненных событий, которые выходят за рамки критериев ПТСР в DSM‑5.

Источник: Rumball et al., 2021.

Например, мой травматичный опыт нередко обесценивался другими людьми. Я чувствовала, что меня не понимают и не воспринимают всерьез. 

Только недавно у меня диагностировали кПТСР, что оказалось поначалу большим потрясениям для меня. Ведь мне регулярно внушали, что мои проблемы не настолько серьезные. 

Иногда неверная диагностика или упущение симптомов ПТСР могут быть связаны с трудностями в обработке и описании внутреннего опыта у аутичных людей. У меня просто не находилось слов, чтобы описать ту боль, с которой я сталкивалась. 

«Я настолько привыкла к издевательскому отношению, что стала считать его нормальным». Как защитить аутичного ребенка от буллинга

На возникновение у меня комплексного ПТСР повлияли неоднократный опыт буллинга в школе и в колледже, неблагоприятные события с раннего детства и сексуализированное насилие. И еще я очень долго ненавидела себя, была сверхбдительной и осторожной в отношениях, опасаясь какого-либо сближения с людьми. Восприятие себя и окружающего мира стало крайне искаженным. 

Я описала это так: «Я чувствую себя как Франкенштейн. Словно меня разобрали и заново слепили по кусочкам, но ничего не подходит».

Я работаю с этим в психотерапии. Понимаю, что на это может потребоваться много времени и сил. Сейчас есть травма-ориентированные подходы, в том числе для детей: метод Грегори Хенли (ПФА и ТОН). Сейчас мне очень помогает создание безопасной среды и постепенное построение доверительных отношений с людьми, хотя это может быть очень непросто, но оно того стоит. 

Я считаю, что всем специалистам, связанным с РАС, важно учитывать потенциальный риск травмы у своих клиентов, чтобы предотвратить ПТСР или оказать необходимую помощь и поддержку, в которой мы так нуждаемся.