«В области психиатрии — кризис преподавания». Разговор с врачом-психиатром Елисеем Осиным
Завершился 7‑й поток курса «Расстройства аутистического спектра» для врачей-психиатров и неврологов, подробнее об этом проекте можно прочитать здесь. Елисей Осин, автор курса, эксперт и друг фонда «Антон тут рядом», рассказал о сложностях и надеждах современной психиатрии в целом и диагностики аутизма в частности.
С какими проблемами сталкиваются аутичные люди и их семьи, когда обращаются к специалистам?
Многие семьи не могут получить понятные ответы на свои вопросы: что происходит с ребенком? Как действовать? Ответы специалистов могут варьироваться от «Я не знаю, как поступить» до «Нужно давать лекарства».
Наша задача как врачей договориться о том, что мы называем аутизмом и как он устроен. Врачам важно узнать, какие есть маршруты, результаты, подходы. Чтобы ни врач, ни семья не были фрустрированы от диагностики.
Почему между врачами нет договоренности, единого подхода к диагностике и терапии аутизма?
В области психиатрии есть кризис преподавания. Преподают люди, которые носят в себе идеи и практики, которые были актуальны 80 лет назад.
В чем это проявляется?
Студент медицинского может пройти всего одну лекцию про нарушения развития за весь курс, а может не пройти ни одной. Это плохо, потому что у детей нарушения развития встречаются в 20 раз чаще, чем сахарный диабет. Про диабет мы в медицинском много говорим, а про нарушения развития мало.
Есть ли еще какие-то причины того, что знания об аутизме не распространяются?
Система социальной защиты в России так устроена, что новые идеи ей не нужны, у нее нет запроса на изменения. Представители соцзащиты не говорят: «Мы хотим отказаться от системы неврологических интернатов, потому что они негуманные и неконтролируемые эффективно. Мы хотим что-то другое, для чего нужна ранняя диагностика и для чего нужно много вкладываться в развитие врачей».
Нет запроса на развитие, поэтому мы имеем проблемы с распространением знаний об аутизме.
Почему врачам все же важно знать об аутизме?
Я верю, что если врач может сопровождать аутичного ребенка от постановки диагноза до взрослого возраста — это означает, что он разбирается не только в аутизме.
Он разбирается в развитии речи, языка, формировании интеллекта, адаптивности. А еще он хорошо знает другую психопатологию.
Разобравшись в аутизме, врач получает такой набор навыков, который позволяет другие расстройства щелкать, как орешки. Если ты поможешь в составлении обучающей программы для аутичного человека, то уж для ребенка с проблемами чтения ты сделаешь это отлично.
Как с проблемой нехватки знаний помогает курс «Расстройства аутистического спектра» фонда «Антон тут рядом»?
У многих врачей однополярное представление о феномене социально-коммуникативных нарушений — то есть об аутизме. Например, что аутист — суперумный человек, у которого нет друзей и который увлекается математикой. А человек, который не разговаривает, не понимает обращенную речь и машет руками никак не может быть аутистом.
Первая задача курса как раз в том, чтобы изучить многообразие феномена социально-коммуникативных нарушений. Это помогает врачам в будущем более корректно диагностировать аутизм.
Вторая задача — потренироваться представлять полную картину того, что происходит с аутичным человеком. То есть при диагностике оценить не только социально-коммуникативные нарушения. Важно изучить интеллект, развитие речи и языка, психическое и неврологическое здоровье. Так врачи учатся составлять более развернутые диагнозы.
Наконец, мы учимся подбирать программы помощи. Говорим про лекарства, методики, терапию, обучение, организацию среды.
Что умеют выпускники курса для врачей?
Выпускники начинают чувствовать себя уверенными в ответах на вопросы родителей аутичных детей. Они могут построить конкретный маршрут для конкретного аутичного человека.
Для нас важно, чтобы заключения, которые будут писать участники курса, были подробными. Чтобы в них было написано не одно слово, а понятный ответ на вопрос: с чем человек столкнулся?
И чтобы под это описание было подобрано соответствующее понятное и выполнимое лечение.
Это уже 7‑й поток курса вашего авторства. Какое значение для вас имеет эта программа?
Для меня курс — это знакомство с огромным количеством талантливых, интересующихся, мудрых, опытных и по-настоящему нацеленных на помощь людей. Они очень разные, но с ними всегда можно найти общий язык.
Это правда дорогого стоит.
